Нет нужды представлять любителям музыки Глеба Самойлова – одного из создателей культовой российской группы «Агата Кристи». Чего не скажешь о проекте The Matrixx – новой точке приложения его творческих сил после ухода «Агаты» со сцены. В марте этого года группе исполняется два года. К этому моменту The Matrixx уже имеют два студийных альбома и, пусть и небольшую, но преданную армию фанатов. В свой 41 год Глеб, по его собственным словам, открывает себя заново и переживает новый творческий всплеск, чего с ним не случалось уже давно. Об этом, а также о нависшей тени «Агаты Кристи», болезнях общества и разочаровании в собственных поклонниках — наше интервью.

- Глеб, вашей новой группе уже два года, а на афишах под названием The Matrixx неизменно написано «Экс-Агата Кристи»...

- А это, кстати, только у вас, в Украине. (Тут следует добавить, что сейчас на официальном сайте группы размещена афиша ближайшего концерта в Пензе, на которой указано, что The Matrixx — это «Ex-Агата Кристи» - прим. авт.) И это не моя инициатива. Очевидно, организаторы хотят пояснить людям кто да что.

- Если это не сознательный коммерческий шаг с вашей стороны, то как вы относитесь к такому решению со стороны украинских организаторов?

- Да, это не мое решение, но, с другой стороны, организаторы концертов не благотворительностью ведь занимаются, им нужно все-таки что-то получить с этого концерта. Так же, как и мы, собственно говоря, должны получить свою зарплату какую-то. Видимо, это необходимый шаг, потому что кто такой Глеб Самойлов, очевидно, не все знают.

- А вот вы когда знакомитесь с такими людьми, которые не знают кто вы такой, как представляетесь?

- Просто говорю, что меня зовут Глеб и все. Говорю, что занимаюсь музыкой, если спрашивают. Уж пяткой в грудь себя точно не бью. Но я встречаю таких людей достаточно редко.

- Вас не пугает, что будут проходить годы, а подпись «Экс-Агата Кристи» так и будет сопровождать вас?

- Может быть, в Украине так и будет всегда, не спорю. Но меня это мало заботит. Тень «Агаты Кристи» над нами не висит.

- Не страшно было начинать все с нуля с новой группой, после всенародной любви и стадионов вернуться в маленькие клубы и осесть в андеграунде?

- Да я и не вылезал никогда из андеграунда, по сути. А так — страшно, конечно. Особенно после первого альбома — я боялся, попрет или не попрет на второй. Потому что одно дело, когда только-только распалась группа «Агата Кристи», и я получил неограниченную свободу самовыражения... То есть я не говорю, что мне там что-то кто-то запрещал, нет, там просто свобода одного заканчивалась там, где начиналась свобода другого. Это был компромисс и со стороны Вадика, и с моей стороны, и Саши Козлова, то есть то, что устраивало нас всех, то и было «Агатой Кристи». Мы, сочиняя что-то, уже подспудно понимали: вот это будет «Агатой Кристи», а это — нет. Когда вот эти звонки перестали звенеть у меня в голове, то, конечно, поперло, появилась возможность экспериментировать. Был настоящий творческий всплеск, которого давно уже не было. И было написано огромное количество песен, стихов и так далее. Какое-то время я жил этим, а потом стал бояться — сможет ли у меня теперь родиться что-то новое или нет. Оказалось, что может. Так же неожиданно нахлынуло, и второй альбом, «Треш», получился достаточно большим — 16 песен. Для меня это было очередным чудом.

- Вы как-то сказали: «Чем сильнее у человека повреждены мозги, тем круче его творчество». Как думаете, в чем ваше собственное повреждение? Что с вами не так?

- А чего мне думать-то? У меня куча диагнозов, все перечислять даже и не буду.

- Гюстав Флобер считал, что художник — болезнь общества. Что думаете об этом?

- Я считаю, что общество в принципе само по себе больное. И художник не исключение. Может быть, он только еще больнее. Хотя были и гиперздоровые художники. Тот же Гете — просто воплощение здоровья, или Толстой, например. Поэтому их я и не люблю.

- А кого любите?

- Перечислять долго очень. Я просто с детства люблю все болезненное.

- Если вы в подростковом возрасте слушали Pink Floyd, The Cure, The Doors, «Наутилус», Ника Кейва и Тома Уэйтса, которые, по вашим словам, оказали на вас влияние...

- Только Pink Floyd у меня был еще в детстве. Собственно, это и был первый толчок к тому, чтобы я по-настоящему полюбил музыку. И я бы не сказал, что Doors и The Cure — это основные. Очень много было разной музыки. Очень много западной альтернативы конца 80-х-начала 90-х годов, очень большое влияние оказала на меня рейв-культура, тяжелая музыка. Меньше всего на меня как-то повлиял как раз русский рок, чем все это.

- Собственно, вопрос был в том, как, по-вашему, то, что сейчас популярно среди современных подростков, может на них повлиять?

- А сейчас популярно такое огромное количество различных жанров, что все, что не попса, пускай влияет — все будет во благо. Вот рок-н-ролл, например, учит быть свободным, если, конечно, это настоящий рок-н-ролл.

- Свободным от..?

- Свободным в принципе. Мы говорим о свободе как самоценности — ни от, ни для.

- Вы называли себя книжным ребенком...

- В свое время, да, был таким в детстве.

- Любовь к чтению сохранилась до сих пор?

- Да когда как. Если что-то интересное попадается, то я читаю с удовольствием. В данный момент — это Евгений Головин «Мифомания», но я еще не дочитал. Вот дочитаю — пойму, стоит ее советовать кому-то или нет.

- У вас есть враги?

- Наверняка. Они в основном анонимны, как водится среди врагов. Но меня это не особенно беспокоит.

- Почему на вашем официальном сайте в разделе «Биография» среди прочих достижений упомянуто ваше выступление на «грандиозном музыкальном марафоне «Рок за роком»? Ведь если в этом фестивале и было что-то грандиозное, то это масштабы его провала, и так получилось, что когда отключили все оборудование, отдуваться перед негодующей толпой пришлось именно вам.

- Вы знаете, я первый раз слышу, что у нас на официальном сайте такое написано. Там еще и регалии какие-то перечисляются, правда? А адрес сайта какой?

- Thematrixx.ru.

- Да? Мне очень смешно, правда, это очень смешно. Я был не в курсе. Очевидно, писали какие-нибудь фанаты, я даже не знаю, кто это писал.

- Часто поклонники говорят о любимых музыкантах: «Его творчество изменило мою жизнь». Можете припомнить истории, которые они вам рассказывали о том, как вы изменили их жизни?

- Вот самое интересное, что они все время это говорят, но не рассказывают, как именно у них там что-то изменилось. А если и рассказывают, то я забываю.

- У вас были моменты разочарования в поклонниках?

- О-о, да огромное количество раз было, конечно! А потом понимаешь — а куда деться-то? Уж какие есть, такие есть!